Три пророка

Тут жизнь — нe жизнь и смерть — не смерть
И меркнет твердь, низвергли треть
Их в пекле греть, где серный след
И скверны средь, бездверный склеп

Не попасть в раз мне к ним впредь
Ибо пасть разверзнет зверь, и по нас фраз здесь нет
Ведь погряз глаз, спесь, вертеп
Небо даст сквозь тернии свет? — Нет
Нет

Заткнётся в барах барабан
Пали ниц на колени босc босcа и раб раба раба раба
Стагнируя на уровне плинтуса, они теперь не могут
Залатать дыры в душах, что соразмерны Богу

Мерзость запустения
Блага земли — это метание свиньям жемчуга, бисера
С виду мы фракталоподобные кружева лайков
Пентаграмм и свастик

Жертвы привитого в Эдеме греха — кластер
Класть им в пасти снасти
Светильник взят десницей Агнца
А нам в желчь угодить сюда

Путь предписан
В моём шкафу братская могила
И под глазом девять кругов ада
Проволока бытия краткая прогнила
С края жерла абсцесса один взмывал, другой падал

Всё это — танцы юродивых на ребре
Монеты разменной, имя ей — Земля
Горсти безумцев валятся из стеклопакетов — это социопад
И некого миловать: всем — тля

В ком ком комплексов, и, в довесок
Казённый, терновый корсет суеты
Своё тело с синяками от капрона с неотёсанных
Прутьев плюсами в него как все суй и ты

Окей, Google, а ныне ты не полезней, чем трезубец в руке пугала
Венец творенья повис на крюке туго

Я фехтую косой наотмашь и виден коловрат
Но им никого не обескуражить в ад около врат
Для трепанации бреет пряди, локоны врач
Не в силах грядущее мне, глядя в око, наврать и вот оно, брат

Жар бьёт моргенштерном по голове
Ртути полоса мимо насечек градусов падала вверх
Не требует вена — геры, язык — колеса, кокоса — нос
Я лбом проплавил шарниры на кованой калитке в кос-мос

Ползёт багровая межа
Доппельгангер и ангел делят почву как две части пяльца
Чтоб усеять крестами. Покров её не жаль
В сакральности момента наволочки на подушках пальцев

Я как Витрувианский человек Да Винчи
Cдерживал экватор изнутри как хулахуп
А палата — в бездну при
Хула лоху не прощена: вердикт
Мельничный жернов на шею поздно ночью
В страхе душа обвила позвоночник

Возвожу острог осужденья из брёвен, найденных меж век чужих
Нас рок фазы мщенья и крови соединит. Мне ж легче жить
Влачась блудным сыном, судьбина праздно потеряна
Но кругляк в моём глазу — сердцевина красного дерева

Возьми эти строки и начертай их шрифтом Брайля
Затем сверни лист ровным валиком и вставь в шарманку
Рявкнет этот бит, с ним синтез мой узри в том правильно
Хотя, не поняла бы даже, получив Сарумана шар Ванга

Я скажу: тут вязко-жуть
Своры пляска, шум, на каждом маска-шут
Лакай глинтвейн и мяско жуй
Вдруг труп ты могила — колорадский жук

Мир опостылел Автору
Гнев Его вторгнется как на берег лёд
Шов материй рвёт, мы хотели мёд
Но потери род несёт, телик врёт

Края горизонта берёт на руки, для Него весьма узки
Беззаконники, теперь лягнёт их стопа тех, что терпели гнёт
Кинет мир в печь как переписку Энгельса с Каутским
Но я, будучи в центре сгиба, вылезу сквозь ветхий переплёт

Суверенная воля Творца — не нашего ума дело
Всё, что нужно знать написано раз и во веки веков
Спи, чтоб не грешить или греши без сна до могилы
Без веры ты будешь просто реквизитом для праведников

Когда я была маленькой девочкой
Каждый вечер перед сном, мама напоминала мне
Что нужно открыть сердце Господу
Ибо он добр, милосерден и справедлив
Всё изменилось, когда папа ушёл от нас
И оставил её одну воспитывать меня и моих братьев
В домике на краю пустыни Мохаве

Больше она не вспоминала о добром и милосердном Господе
Теперь она говорила о пророчестве
О времени, когда весь мир окутает тьма
И будет решаться судьба всего человечества

Как-то ночью я набралась храбрости и спросила маму
"Почему Господь так разозлился на детей своих?"
"Не знаю" — сказала она, поправляя мне одеяло
"Наверное достала его вся эта хрень, которую мы тут творим"

На теле луны образовалась диковинная комбинация кратеров
Она палит сзади, проецируя на мою спину череп
Глаза горят от спичечных распорок и карта Таро
Не видит так ясно как я судьбу земли, что сгинет челядь

То бишь все на руке, на челе которых метка "три по шесть"
Сгорят как папье-маше, вернёт назад рикошет грехи
От ассортимента нечисти в припадке кощей
Cо стада обрита шерсть, намечен знатный борщец
Нас сварят как овощей — паприка, фабрика жертв
Это кода века, не целуй падре мощей

Тут зверь пресловутый. С кулём чудес как чресла Будды
Диссидентам электро-кресло будет
Недаром перебирал феррума Тесла груды
Как по Гётте: до Фауста в конуре спал пудель
А теперь вали в лес как Вуди, повсеместно
Крутят вальс бесы, нам тесно в круге
Жжёт крест на груди. Взял свинец кому ты?

Мне интересно, мудень
Стресс — хомут и треск посуды в столовой
Я затих, язык во рту исчез как штрудель
Не канает шелест валюты, мой опьяняющий успех ушёл

Я трезвый люто, но пипец как мутит
Мы — податливый мерзкий студень
Немые рыбы, коих леска губит
А ветер вертит резко флюгер
Джейсон, Крюгер ссут, слыша гул месс по людям

Клавиши сами играют реквием, гиенна вместо судий
Глады и моры — зверство струпьев
Антихрист — наглец надутый
Был с детства тут и он — спец по трупам

Зверь нанизывает нимбы на рога, будто в игре из девяностых, нанося урон
Но, словив бельмо, мне проиграл в гляделки Саурон
Первый экземпляр взял Иллай, я второй — я враг мрака
В Книге книг напитавшись, мой взгляд вызывает рак рака

Жизнь — не жизнь и смерь — не смерть
И меркнет твердь, низвергли треть
Их в пекле греть, где серный след
И скверны средь, бездверный склеп

Не попасть в раз мне к ним впредь
Ибо пасть разверзнет зверь, и по нас фраз здесь нет
Ведь погряз глаз, спесь, вертеп
Небо даст сквозь тернии свет? - Нет, нет